Мальвин – с ударением на последний
слог. Если бы это была девушка, я назвал бы её
Мальвиной, но поскольку это был парень – я назвал
его Мальвином. Почему? Ха! Вы бы видели его
причёску! Длинные немытые патлы, а на макушке
пучок выкрашенный в ярко-голубой цвет. Мальвин.
Естественно, ему я этого не сказал. Так…
Пообзывался про себя и всё. Да и с чего мне было с
ним разговаривать? Мало ли уродов кругом… Хотя
этот конечно – всем экземплярам экземпляр.
Огромного роста, худой, стеклянные глаза и… и
невероятных, чудовищных размеров руки. Ладони,
настолько большие, что он, кажется, может
спрятать в них голову взрослого человека.
Оплести её паутиной немытых, вонючих пальцев и
заслонить от всего мира… Да именно так. Это мне
бросилось в глаза в первую очередь. Руки. Потом я
поднял глаза выше и увидел его шевелюру. Потом я
назвал его Мальвином. Про себя. А он посмотрел на
меня с ненавистью и отвернулся. Мир вокруг ожил и
люди засуетились. Мы оба сидели в маленьком
ресторанчике, недалеко от магазина, где я работал
охранником. Работал. Работал… работал… Неважно.
Я только что сдал смену и зашёл перекусить. А он
сидел за крайним столиком и глотал презрительные
взгляды посетителей. Почему же именно я ему не
приглянулся? Не знаю… Да и не важно. Я же просто
рассказываю. Потом появился Олег. Как всегда
весёлый, как всегда уверенный в себе, как всегда
не нужный. Знакомый. Только и всего. С ним была
девочка – его младшая сестра. Совсем маленькая –
семи-восьми лет. Может девяти, может шести…
Девять минус шесть будет три… Может трёх… Но
разве это важно? Я забыл про Мальвина. Каюсь. Пока
мы здоровались с Олегом я забыл про него. Олег сел
ко мне за столик и потекла бессмысленный
разговор, когда можно не слушать собеседника, да
и понимаешь, что он тебя не слушает и думаешь о
своём, а слова капают и сочатся и всем хорошо.
Потом Олег повернул голову. Просто провёл
сканирование. Вдруг в поле зрения образовалось
что-то интересное? Туманный взгляд. Мысли в себе…
Запеленговал. Осознал. Там сидела Марина. Я не
слишком-то хорошо знал Олега, но история его
несчастной любви была общеизвестна. Это делает
ему честь. В конце концов, если человек способен
на настоящие чувства – то живёт он не за зря. Или
не живёт… Он остался сидеть на месте, но
казалось, что всем своим существом он рванул к
третьему слева столику, где сидела интересная
брюнетка. Марина. Потом был разговор взглядов.
Очень приятно, когда можно говорить взглядами,
правда для того, чтобы тебя поняли надо быть
полностью открытым. Таким, как был Олег, в тот
момент, когда посмотрел на свою сестру, а потом на
меня. Взгляд полный просьбы. В склинь. С горкой.
Просьба прозрачными каплями стекала по стенкам
его взгляда. Я кивнул. У меня было время. Я вполне
мог посидеть с девочкой… Кстати. Как же её
звали… Олег сказал. То ли Маша… То ли Наташа… То
ли Лариса… Не помню. Пусть будет Девочка – с
большой буквы. И я сидел с ней некоторое время. А
потом к нам подошёл Мальвин. Те же стеклянные
глаза. Замызганая толстовка. И огромные…
страшные… отвратительные руки. Он не смотрел на
меня, если он вообще что-то видел, так это была
Девочка. Как? Как передать это ощущение
оцепенения, нет – слабости. Слабости которая
накатывает, обволакивает, затягивает, пока
огромные руки тянутся к Девочке через стол, и она
не в силах визжать, не в силах отойти, сидит и
смотрит огромными глазами на непонятное тупое
существо, приближающееся к ней. Я вскочил,
оттолкнул его. Он продолжал двигаться к Девочке.
Я ударил его. Потом ещё и ещё. Но я знал, что бью по
бесчувственному мешку с песком, а руки всё
тянулись! И я откинул его, вложив в простой
таранный удар весь свой вес, схватил Девочку и
отскочил. Люди кругом удивлённо уставились на
меня. Мальвина ни где не было. Наверное он упал
между столами и его не видно. Наверно. Мне тогда
было не важно. Я хотел одного – отвести Девочку к
Олегу. Пока она со мной – Мальвин от неё не
отстанет. Да где же он?!
- Олег!
Вот столик, где сидела Марина.
Мальвина всё ещё не видно.
- Диман, ты не в курсе, куда Олег делся?
- А… Миш… понимаешь,… он просил, чтоб
ты его сестру домой отвёл. Понимаешь…
- Какого… что понимаешь?!!
Мальвин может появиться в любую
минуту. Может быть уже сейчас его руки касаются
её головы… Девочка! Нет… нет. Здесь. Держит меня
за руку. Молчит. В глазах столько ужаса, что можно
с бреднем ходить.
- Он с Мариной ушёл…
- Давно?
- Да нет, только что… Миш, постой, я
понимаю – тебе неудобно, но… У них только всё
наладилось…
С ним бестолку говорить. Мальвина не
видно? Вроде нет. Девочка тут. Отвести домой?
Ладно. Поехали. Скорей! На улице никого нет. Сойдя
с лестницы я остановился. К какой остановке
ближе? Визг. Закладывает уши. Визжит Девочка.
Мальвин спускается к нам со ступеней. Он идёт
сильно наклонившись вперёд. Руки подняты. Рот
кривится. С губы свисает полоска слюны. Опять
одеревенение, опять слабость. Он надвигается на
нас, наползает как туча, заслоняя собою всё. Я не
вижу, но чувствую, как Девочка вся сжалась в
комок. Как она застыла. Я хватаю его огромную руку
и пытаюсь перекинуть через себя. Он не
сопротивляется, но он слишком тяжёлый. Просто
валится на снег. Я в последний момент
уворачиваюсь, что бы он не свалился на меня. Я
зверею. Я пинаю его ногами. Но опять вижу лишь
мешок с песком, который нельзя ранить. И я
пугаюсь. Я уже не пытаюсь причинить ему боль, а
просто стараюсь оттолкнуть его подальше от
девочки. Дальше, дальше. Дальше! Потом Мальвин
исчез. Провалился под землю или вознёсся на
небеса. Не всё ли равно, просто, когда я в
очередной раз ударил ногой, то почувствовал под
ней снег. Мальвин исчез. Я довёз Девочку до дома.
Мальвин сел за две остановки и начал пробираться
к нам через весь автобус. В последний момент я
обманул его и выскочил вместе с Девочкой, а двери
закрылись. Пустые улицы не так уж страшны, если
они хорошо освещены. Тёмный закоулок. Я
напрягаюсь с каждой секундой. Подъезд. Неужели
всё? Дверь. ОН! Он стоит за дверью и трясёт
головой, с голубым пучком волос на макушке. Его
руки опять тянутся к ней. Я захлопываю дверь.
Прижимаю её изо всех сил. Сжимаю руку девочки. Я
не отдам её! Слышишь?! Не отдам! Влажный всхлип
рядом. Как будто разошлись губы. Я сжимаю руку
девочки. Я поворачиваю голову. Я сжимаю руку
девочки. Рядом стоит Мальвин и пытается отнять у
меня окровавленное предплечье. Я выхватываю
пистолет и стреляю в это лицо со стеклянными
глазами. И он падает. Падает, не отпуская руки
девочки. И тут Мальвин перегибается через перила
балкон на втором этаже. Я стреляю в него. Он
падает и на снегу валяется два Мальвина и оба
стонут и грызут по куску Девочки. И тут из каждого
подъезда, из-за всех углов начинают выбегать
Мальвины. Они все грызут куски мяса и дразнят
меня ими… И я стреляю во всех в каждого, а когда
патроны кончились я кинулся руками отбирать у
них куски Девочки. Я даже отобрал три части
голени и попытался сложить их вместе, но что-то не
получалось… Может я всё-таки взял не те куски?…
Потом я сижу здесь. Моя камера
довольно неплохо обита толстым слоем паралона. Я
в принципе не против, но цвет меня не совсем
устраивает. Он слишком контрастирует с волосами
Мальвина, который скрючился в противоположном
углу. В руках он прячет голову Девочки. А иногда,
желая позлить меня начинает её глодать. Я тогда
страшно бешусь и пытаюсь кинуть в него своей
рукой, но она висит на одной несчастной жиле,
которая никак не хочет оторваться. Правда,
Мальвин не увлекается. Он понимает, что голова у
него одна, а сидеть нам здесь очень долго. Так что
надо растягивать удовольствие. Так мы и сидим: он
в одном углу, а я в другом, что бы он не забрызгал
меня слюнями, когда начинает петь песни. Время от
времени санитарка с голубыми волосами и
стеклянными глазами приносит мне еду. Тогда я
пристраиваюсь в своём углу поудобней и
выковыриваю из тарелки длинных жёлтых червей, а
потом кидаю их в Мальвина. Он от этого ужасно
бесится.
Здесь вы сможете не только
прочитать рассказы и повести, но и опубликовать
свои... Чтобы вступить в члены нашего клуба
достаточно просто прислать Ваше произведение...
