На главную > проза

2012-07-05

Соцсеть: Вступайте в нашу группу Вконтакте

Николай Волынец. Крутая жена

- Безобразие! - сказала жена, встретив меня в прихожей.

Я машинально посмотрел на свои ботинки. Они были, на мой взгляд, безукоризненно чистыми.

- Безобразие! - повторила она. - Весь мир занимается спортом, шейпингом, боди­билдингом, наконец. А мы ничем не занимаемся. Завтра же покупаем велотренажер.

Вот какая спортивная у меня жена.

Я согласился. А, подумав, обрадовался: хорошо, что не штангу. Ведь горбатиться на тренажере придется только мне. Жена со своим весом на него не взберется. Разве что при по­мощи вертолета.

Назавтра педальная машина уже стояла посреди ком­наты. Я сел на неё, а жена засекла время.

- На первое время крутить будешь полчаса, - сказала она.

Но уже через пять минут я выбился из сил.

- Крути, крути, - подбадривала супруга. - Только так мы сможем избежать ин­фаркта.

«Она-то избежит, - подумал я. - А меня он настигнет как раз на этом трена­жере».

- К тому же и аппетит у нас станет лучше, - добавила жена.

И она оказалась права. Аппетит действительно улучшился. Глазунью с ветчиной жена приготовила на три яйца. Каждому. Её мы съели моментально. Правда, пока я съел одно яйцо, жена - все остальные. И ветчину тоже.

После обеда я взбирался на тренажер с опаской, словно тореадор на быка. А жена увеличила время тренировки в два раза. Последние минуты я крутил педали уже без сознания. Когда время вышло, жена подхватила меня под руки и уложила в кровать. Так скрюченным я и пролежал всю ночь, время от времени дергаясь и кругообразно вращая ногами.

А утром я не мог ни выпрямить ноги, ни разогнуть спину. В туалет проследовал походкой гориллы: не разгибая спины и опираясь на руки. Супруга сказала:

- Это с непривычки. Сегодня нам надо увеличить время.

Жена усадила меня на агрегат и, превозмогая боль, я нажал на педали. О боже! Такой нагрузки я не выдержу.

Но какое счастье! Какое счастье, что жена купила отечественный тренажер! Это он не выдержал интенсивной нагрузки и сломался.

Я торжествовал. А жена выставила его на балкон. Там этот спортив­ный инвентарь активно принялись осваивать голуби.

Назавтра жена встретила меня с новой инициативой.

- Весь мир совершает хорошие дела. Давай и мы совершим.

- Давай, - с ужасом согласился я. А жена продолжала:

- Начнем, например, с какого-либо дела, нужного и полезного для всех жильцов нашего дома.

- Ты что, решила выставить свою кандидатуру на выборы в местные советы?

- Ничего я выставлять не собираюсь. Просто надоело ходить через такой грязный подъезд.

- А не ты ли в этом виновата? - сказал я.

- Я? - возмутилась жена. - Это я виновата? Помнишь, как однажды я вымыла и выскребла наш лифт? Нервы не выдержали. Его уборщица только подметала и то раз в полгода.

- Вот, вот. После этого все жильцы на тебя косятся. Потому что уборщица не только лифт, но и весь подъезд перестала убирать. Ждет, когда опять у тебя не выдержат нервы.

- Тогда мы сделаем другое. Вскопаем газон у входа и посадим там цветочки.

Вот какая инициативная у меня жена.

Я охотно согласился, пока жена не придумала чего-нибудь покруче. Взял на балконе лопату и отправился вскапывать газон. Это оказалось не таким уж легким делом. После тренажера ныло все тело. К тому же по этому газону жители дома топтались не одно десятилетие.

Рядом на скамейку присел мужчина и, молча, смотрел на мою работу. Это был скорее не БОМЖ, а БОРЗ. Что означает - «без определенного рода занятий».

- Мужик, ты что делаешь? - спросил он.

- Не видишь, копаю, - ответил я и замолчал. Разговаривать с этим типом совсем не хотелось.

- А зачем копаешь?

- Как зачем? Клад ищу, - ответил я недовольно.

- Склад? - удивился мужчина.

- Не склад, а клад, - уточнил я.

- И какой же клад ты ищешь?

- Бутылку водки. Жена спрятала где то здесь.

- Спрятала здесь? А почему не дома, в своей квартире? - спросил он с явным любопытством.

- А там я все равно нашел бы.

- Резонно, - сказал мужчина и опять спросил:

- И глубоко запрятала.

- Нет, глубоко не успела.

Помолчали. Однако упоминание о бутылке явно не давало ему покоя. И он опять спросил:

- Мужик, может тебе помочь?

- Как хочешь, - безразличным тоном ответил я.

- Я с-час. Только за инструментом сбегаю.

Через минуту он появился с лопатой в руках. А я подумал, что влип со своей шуткой. БОРЗ её не поймет. Он известен всему двору как скандальный тип из нашего подъезда. Теперь нам с женой житья не будет.

- Копай с этого края, - сказал я. - А мне надо сходить домой, водички попить.

- Иди, попей, - охотно согласился БОРЗ. - Можешь не торопиться и передохнуть.

Узнав в чем дело, жена сказала:

- Да, ты влип. Он нам устроит радостную жизнь.

- И что же нам делать?

- Не волнуйся, я что-нибудь придумаю.

Я не стал волноваться. Потому что у меня не супруга, а палата парламента. Вот только которая: верхняя или нижняя?

- Поступим так, - сказала жена. - Когда он вскопает весь газон, ты выйдешь и скажешь: «Извини, а клад оказался в квартире. Я его нашел». И отдашь ему бутылку «Белого аиста». Помнишь, ты покупал коньяк, а тебе подсунули разбавленный чаем спирт. БОРЗ уже не трезв и этот «Белый аист» пойдет у него соколом.

Я согласился и выглянул с балкона. БОРЗ работал уж очень усердно. Видимо, спешил откопать бутылку до моего возвращения.

А когда весь газон был вскопан, я поступил так, как советовала супруга.

Вот какая умная у меня жена.

- Безобразие! - встретила меня жена с работы на следующий день. - Весь мир голодает, а мы все едим и едим.

- Да, продовольственная проблема обострилась, - промямлил я, стараясь угадать ход её мыслей.

- Причем здесь продовольственная проблема? - сказала жена. - Весь мир сидит на диете: кто - на тибетской, кто - на немецкой. А жена доцента Петренко - на ханты-мансий­ской.

Я хотел спросить, что это такое - «ханты-мансийская диета». Но благоразумно промолчал, боясь накликать на себя беду.

- Нам надо сбросить, как минимум, тридцать килограмм, - решительно заявила супруга, и добавила:

- К тому же сегодня мода пошла - сидеть на диете.

Вот какая у меня жена – никогда не отстает от моды.

Я согласился. И тут же прикинул в уме. Вместе мы весим сто пятьдесят кило­грамм, где моих только пятьдесят. Если сбросить тридцать, а сбрасывать придется, ко­нечно же, только мне, то что от меня останется? Без калькулятора ясно: ровно столько, сколько весит мой скелет вместе с трусами.

И тут я четко представил себя через месяц в образе жизнерадостного скелета в трусах и белых тапочках. Я окончательно пал духом.

Но какое счастье! Мне позвонили с работы и сообщили, что завтра наша кафедра выез­жает в колхоз на заготовку сена. Оказывается, еще не все колхозы развалились.

- Ты не поедешь, - твердо заявила жена. - Ты уже ездил на картошку и теперь ни за что не поедешь. Я обязательно что-нибудь придумаю.

- А может не надо ничего придумывать, - робко возразил я. - В де­ревне, на свежем воздухе хоть отдохну.

- Ага, отдохнешь, всю неделю валяясь на сене с молодыми ассистентками и аспирантками.

Отложив кулинарную книгу, она решительно зашагала по комнате. Это значит, что палата парламента начала думать. Только вот которая: верхняя или нижняя? А думать ей помогала люстра, зво­ном отзываясь на каждый шаг. И, наконец, придумала.

- Раздевайся! - решительно заявила она.

- Зачем? - удивился я.

- Не спорь! Раздевайся и ложись в постель.

Я и не собирался спорить. Согласился, хотя спать не хотелось. Ведь было только три часа дня. Но для чего же тогда ложиться в постель?

- А как раздеваться? - спросил я, мучаясь в догадках. - Снимать все? И трусы тоже?

- Ложись в трусах, развратник. Я вызываю врача. А пока он приедет, надо приду­мать тебе болезнь.

- Ну, это не трудно, - сказал я, разделся и с явным удовольствием растянулся в постели. Болеть - это лучше, чем крутить педали или сидеть на диете.

- Говори, что у тебя болит?

- Все. Особенно после тренажера, - ответил я.

- Все - это не болезнь. Надо конкретно найти больной орган, чтобы тебе выпи­сали бюллетень. Начнем с головы.

- Голову не трогай, - решительно возразил я. - Голова - это святое.

- Да, - согласилась супруга. - Это твой рабочий инструмент, единственный, кото­рый еще функционирует в прежнем режиме.

- И, между прочим, блестящий инструмент, - не преминул вставить я.

- Ага, - согласилась жена, - блестящий. В некоторых местах. Особенно на ма­кушке.

Она продолжала размышлять:

- Тогда рассмотрим все, что ниже головы. Сердце? Нужна кардиограмма. Легкие? Там одна болезнь - туберкулез. А он заразный. Я не хочу от тебя заразиться. Может сказать, что у тебя язва желудка или тонкой кишки?

- Почему тонкой, а не толстой? - спросил я.

- Потому. У тебя с твоим ростом и весом не может быть толстой кишки. Та-ак, посмотрим, что у тебя сзади? - Она глянула мне за спину и уверенно сказала:

- Нет, там ничего не может болеть.

- Это почему же? - удивился я.

- Потому, что в детстве спина и все, что ниже, подвергалось интенсивному массажу отцовским ремнем. Отболело на всю жизнь, - сказала жена и задумалась. - Мы еще не закончили разбор твоей грудной клетки. Что же там еще может быть?

- Там еще простата, - проявил я свои познания в анатомии.

- Святая простота со своим блестящим инструментом, - укоризненно сказала жена. – Разве там простата? Она не в груди, а значительно ниже.

И она показала на свой живот, где по её мнению, должна быть простата.

- Так вот у профессора Поддубенского простатит, - продолжал я. - Профессору хорошо - врач ему выписывает бюллетень по первому требованию.

- А каковы симптомы болезни? - спросила жена.

- Первый - это частые позывы в туалет, по-малому, - ответил я и, подумав, доба­вил:

- А еще женщине с таким мужчиной в постели не интересно.

- Не интересно, говоришь? – переспросила супруга. - Ну, тогда эта болезнь как раз для тебя. У тебя все эти симптомы налицо.

Я обиделся. Но согласился. И тут же отметил, что, частично, она права. Позыв в туалет у меня уже появился. И я встал с постели.

- Ты куда?

- В туалет, - ответил я, схватившись двумя руками за простату.

- Не ходи, - сказала жена. - А вдруг врачу понадобится твоя моча. Или еще что-ни­будь для анализов.

Тут позвонили в дверь. Это был врач. Как только я увидел белый халат, у меня сразу же заболел живот. Со мной всегда так происходит при виде белого халата.

Врач долго щупал мой живот и сказал.

- У вас воспалился аппендицит. Нужна операция.

Я согласился. А что мне оставалось делать.

Вот так круто супруга изменила ситуацию, и я не поехал в колхоз. Как всегда, добилась своего. Крутая у меня жена.

Комментарии (0)

Добавление комментария Ваше имя: E-mail (не обязательно): Текст: Код:

Алексей Герасимов. Безымянные будни и заметка

Каково это жить по соседству с постоянными ветрами и дождями? В целом - неплохо, но и это со временем начнёт утомлять всё больше и больше… Хочу сразу осведомить читателя. Эта «история» предназначена для тех, кто хочет расслабиться, разбавить...

Александр Рогачев. Серый день

День стоял серый и пасмурный. Капли дождя стекали по стеклу. Солнца не было видно, все заволокли серые, непроглядные тучи. Граф Петр сидел на кожаном кресле, пододвинутом к камину. Яркие языки пламени плясали на поленьях и громко потрескивали. Был уже час дня и Петр...

Дмитрий Львов. Ночное такси

Случай, произошедший в 1979 году   Далеко за полночь, завершилась наша студенческая вечеринка. Валерка с «Барсиком», - так величали мы, еще со школьной скамьи Андрюху Амплеева, и несколько его однокурсников, с которыми он учился в московском...

РЕКЛАМА: Веб-студия "ПОЛЕ ДИЗАЙН" - изготовление сайтов, интернет-представительств... подробнее

АФИША МОСКВЫ