Пусто, пусто, до отчаянья и головной боли. У нового, благородно изогнутого стула, две ножки постоянно выступают вперед, и куда бегут? А сделан он так, что в нем только сокровища прятать. Да, где их взять? Сокровища. И в голове нет ничего, кроме этой самой головной боли, а когда сидишь на этом стуле, то мысли лучше функционируют. А на старом стуле - мысли старые, или пусто, и желания спят. Нет желаний. Ира коснулась обивки стула рукой. У нее появилось простое желание продать этот стул и его братьев за большие деньги. Ее вчера попутным ветром занесло в антикварный магазин мебели, она видела цены на очень старую мебель. Цены ей очень понравились. Дома стояли шесть стульев с изогнутым профилем, обтянутых шелком. Стулья она не покупала, ей их купили, точнее сказать купил последний любимый ею мужчина, Прохор Степанович. Она взяла в руки банку с золотой краской, взболтала жидкое золото. Задумалась на секунду, полиэтиленовой пленкой обтянула шелк, и из пульверизатора покрыла дерево стульев золотой краской. Залюбовалась своей работой, потом решительно набрала номер телефона: - Слава, будь человеком, у тебя есть камеры тепла и холода, я помню, ты о них говорил, в них стул влезет? - Ириша, ты чего опять придумала на мою голову? - Я, что деньги у тебя прошу? Нет, прошу, возьми мой новый стул, погрей его и поморозь, раз десять и все. - Понятно, понимаешь, дорогая моя, так поступают с иконами, но не со стульями! - Родной, я не умею рисовать иконы, я стул покрасила, только олифы нет. - Ладно, возьму твой стул, погрею, заморожу, но претензии по его внешнему виду не приму. - Спасибо, милый мой, а шесть стульев возьмешь? - Радость моя, у меня не мебельная фабрика, один стул я смогу оправдать, сославшись на то, что его склеиваю, но шесть стульев... - Согласна на один стул, склей его, у него на самом деле передние ножки от задних ног постоянно вперед уходят, я уже их склеивала. - Ира, слышу нормальную речь, склею, проведу испытания клеевого шва в дереве. - Слава, спасибо, ты настоящий мужчина! Вячеслав Витальевич принес стул на испытательный стенд, дежурная стенда согласилась помочь испытать клеевой шов в стуле. Стул ей очень понравился, и она вполне понимала желание Славы склеить его качественно.
Через пару суток Слава вернул стул Ирине. Она ойкнула и радостно покрутила стул на одной ножке. - Ирина, чему радуешься? На стуле сидеть можно, но обивка несколько сжалась, само дерево слегка потрескалось, верхний слой покрытия вообще стал в мелких трещинах, надо заново красить. - Слава, на этом стуле у меня в голове рождаются славные мысли, спасибо. - Тебе видней, я сделал, что ты просила, сиди на нем, мысли. У меня сегодня много работы, стул я привез и уехал. Пока. - Счастливо, родной! - Ира расплылась радостной улыбкой, закрывая дверь за Славой. Женщина подошла к стулу, взяла его и понесла к соседке. Соседка, пожилая, приятная женщина, встретила ее спокойно. - Инесса Евгеньевна, помогите, пожалуйста, мне от бабушки достался один старый стул, я его выкинуть хотела, потом мне так понравился его изгиб, что рука не поднялась. - Конечно, Ириша, я помогу, но чем? Почистить его? - Что вы, не в коем случае! Вы его сдайте в антикварный магазин, только не трогайте его, я его довезу до магазина. - Ира, я никогда ничего не продавала, получиться ли у меня? - Инесса Евгеньевна, бабуля мне рассказывала, что этот стул ей достался от ее бабушки, он у нее стоял в кладовке. - Видно, что стул старый, забыли его вовремя выбросить. - Ладно, не надо его продавать, я просто хотела вам показать бабушкино наследство. - Ириша, я поняла, что вы пошутили, насчет антикварного магазина. - Простите, за беспокойство, - сказала Ира и спиной, неся стул, вышла из квартиры соседки. Дома Ира перевернула стул, оторвала пожелтевшую этикетку, еще раз осмотрела стул, поставила его в угол, убрала из комнаты пять стульев собратьев, и без стульев поехала в магазин на своей вишневой полукруглой машине. - Девушка, вас что-то у нас заинтересовало? - спросил продавец консультант. - Да, мне вы вчера еще понравились, - сказала Ира, кокетливо улыбаясь продавцу. - Меня среди антиквариата обычно не замечают, - хмуро ответил мужчина. - Что вы сегодня вечером делаете? - спросила женщина мужчину. - К вам еду, я правильно вас понял? - усмехаясь, ответил продавец, - Рабочий день через полчаса закончиться. - Можно я похожу пока по магазину, а потом поедем ко мне, я на машине. - Ходите, смотрите, это не запрещено, сами понимаете. Ира два раза обошла магазин, вышла из магазина, села в свою машину и с тоской подумала, что она делает глупость, ей захотелось уехать от магазина куда подальше, но на пороге магазина показался продавец. - Идите сюда, - позвала Ира, открывая дверцу машины. - Да, женщины меня еще не возили, - сказал мужчина, рассматривая небольшую машину Ирины. - Времена меняются, я давно за рулем, у меня уже третья машина. - Что мы у вас делать будем? Мы не знакомы. Я понял, вы хотите оценить свой антиквариат! - Уже знакомые, а антиквариата у меня никогда не было, мебель современная. - Хороший ответ, а я подумал, что заманиваете в дом оценщика старой мебели. В подъезде Ира столкнулась с Инессой Евгеньевной, та понимающе ей улыбнулась. Мужчина прошел в квартиру и воскликнул: - Я прав, вы меня привезли оценить этот стул! - и он подошел к стулу, - а, что неплохой стульчик! Прямо скажем неплохой! - Вы проницательны, - сказала Ирина с неким внутренним раздражением, ей показалась, что ее афера себя не оправдала. - Продать? - Нет, он мне дорог, как память. - Все так говорят и продают, а покупатели эту память покупают. Сказать цену на этот стул? - и он назвал цену. - Так мало? - Вот видите, из-за стула меня привезли и еще бы полюбили? А мало, потому, что без легенды стул, тянет на позапрошлый век. - Правда, что ли? - А, вы, что не знали что стул восемнадцатого - девятнадцатого века? - Нет, на самом деле я его принесла из бабушкиной кладовки. Мне его профиль понравился, изогнутость ног и спинки, с детства этот стул помню, я на нем сидела, когда к бабушке приходила пить чай с вишневым вареньем. Дома у нас варенья никогда не было. - С какой грустью вы говорите, красиво, но вспомнили бы вы историю стула до варенья с чаем, или вспомните, что вам бабушка говорила о своей бабушке. - Не помню, мне это было не интересно. - Тогда дороже не продать. - Я поговорю с мамой, может она что-нибудь вспомнит. - Отлично, а сейчас я уйду, стул привезете, мы продадим, без проблем. Вот и вся любовь - на один стул. - Мне жаль, что вы уходите. - Я без обиды на вас, Вы не первая в моей работе, которая меня увозит на оценку антиквариата под предлогом интереса. Мужчина ушел. Женщина села на диван, еще раз посмотрела на стул и рассмеялась: - Это ж надо! Восемнадцатый век!
Ирина позвонила Прохору: - Прошечка – ховрошечка, спасибо, родной мой, за стулья восемнадцатого века! - Иришечка, ты откуда узнала, что они из восемнадцатого века? - Оценщик сказал из антикварного магазина мебели. - Ты бедствуешь, моя радость? Я подарил, а ты продаешь? Ну, ты даешь! - Так получилось, а они, что на самом деле из гарнитура восемнадцатого века? - Ира, а ты вспомни, где я работаю! Я работаю на частной мебельной фабрике. Мы изготавливаем мебель на заказ малыми партиями. Как-то нас попросили сделать гарнитур из восемнадцати стульев, типа стульев восемнадцатого века, я ездил по музеям, нашел один стул в музеи, натуральный. Одним словом мы по этому стулу выполнили заказ, а заказчик оплатил двенадцать стульев, шесть стульев я купил по цене с большой скидкой, тебе подарил. - Вот теперь спасибо, а ты знаешь, что я могу один стул продать, как антиквариат восемнадцатого века? - А пять стульев не тянут на продажу? - Это целая история, Проша, ты лучше скажи, где музей, находиться, в котором ты стул срисовал? - Ира, пригласи в гости, я соскучился, вот все и расскажу. - Резонно, приезжай, милый мой, приезжай, хоть сейчас, - сказала Ира, положила трубку телефона. Женщина пошла, прятать стул, прошедший испытания на стенде Славы. Пять стульев она распределила по квартире так, чтобы их число не сразу определялось. Посмотрела на себя в зеркало, решила, что красивее быть, не обязательно и побрела на кухню готовить ужин для любимого мужчины, Прохора Степановича. Они познакомились полгода назад, в то время отношения со Славой зашли в производственный тупик, личных отношений не ожидалось. Детей у Ирины не было, и врачи такое счастье ей не обещали, она лечилась в санатории, но результата это не принесло. Слава хотел детей, бредил продолжением своего технического рода. Она упреки на эту тему не выносила, и они расстались, оставаясь приятелями. Прохор сел к ней в машину на остановке автобуса, Ирина его подвезла остановки три, в тот момент им было по пути. Он сам взял ее визитку, лежащую на видном месте в машине, прочитал, положил на место; с тех пор Прохор ей звонит и приходит в гости с подарками, с едой, с цветами. Ира привыкла к дарам Прохора Семеновича. Они ее устраивали. Прохор был старше лет на пять, грузным мужчиной, легким на подъем. Вес на его теле так равномерно распределен, что он казался просто крупным, что ей весьма импонировало. Прохор Семенович знал и чувствовал дерево в любом его проявлении, но что касается металла и техники, тут у него был полный провал. Машину водить он не умел. Вообще он весь, вместе со своим именем был отголоском прошлых веков.
Ирина шла в ногу со временем, работала менеджером на фирме, принадлежащей двум стран; она знала языки, была стройна, и в меру красива. Мужчинами на своей фирме Ира не увлекалась, они все были женаты, да и она была замужем, за Славой, когда ее на работу брали. О своих отношениях с бывшим мужем на работе она помалкивала. В духовку Ирина поставила рыбу, залитую майонезом. Прохор любил картофельное пюре, со сливочным маслом и молоком, этим она и занялась… Прохор Семенович привез сетку картошки, сетку свеклы и все остальные овощи. Ира открыла дверь своему снабженцу, и пошла без слов на кухню. Он сам знал, что ему делать со своими овощами. В нем не было эксцентричности, но была основательность, в нем не было любовной суеты, но любил он душевно. Ее устраивала так домовая любовь, без особых требований. - Ириша, я смотрю все стулья на месте. - Проша, а куда им деться, все здесь, - сказала Ирина, снимая передник в воланах, оставаясь в платье, облегающем ее фигуру. - Как ты хороша, Ириша в платье, а то все ходят в брюках, словно они и не бабы! - Так я тоже хожу в брюках, это я для тебя платье надеваю. - А хоть бы и так, все одно приятно, глаз мой мужской радуешь. Хочешь знать, где я стул срисовал? Мы можем туда вдвоем съездить, если довезешь на машине. Это старая усадьба, музей писателя. - Ой, Прошенька, то-то мне на этом стуле хорошо думается! - Угодил, стало быть, тебе, и то славно.
Слава после распада своей семьи, а точнее после своего ухода от Ирины перешел жить к матери. Надо ли говорить, что его мать звали Инесса Евгеньевна? Квартиры Ирины и Инессы Евгеньевны располагались на одной лестничной площадке, разумеется, появление Проши в квартире Ирины, не прошло не замеченным; но Инесса Евгеньевна, ради сохранения своей внешности, мускулом на своем лице зря не пошевелит. Да и Слава при встрече пожимал огромную руку приемника жены. Мать вполне устраивало возращения сына из соседней квартиры, с ним она стала обеспеченней. Его деньги шли в общий карман семьи из двух человек, деньги Ирине он не давал. Ирина почувствовала нехватку денег с тех пор, как от нее Слава ушел, но просить деньги у Прохора она не могла; вот и пошла на аферу со стулом, а стул и впрямь оказался родом из восемнадцатого века, можно сказать почтенной копией стула знаменитого писателя! Вот тебе и легенда, – подумала Ирина, - и придумывать не надо, это на самом деле копия стула великого писателя восемнадцатого века! Надо только каким-то коленом к этому писателю примазаться, как масло на хлеб. Она обошла свою домашнюю библиотеку, обнаружила одну книгу писателя, прочитала его биографию. Все складывалось лучшим образом, они жили почти рядом по меркам огромной страны; так, что там бабка о своей бабке могла сказать? Это надо было придумать. Ирина окунулась в книгу писателя, бывшего владельца настоящего антикварного стула. Прохор посмотрел на Ирину, читающую книгу писателя и совсем забывшую про него, собрал со стола посуду после ужина, и стал ее мыть. Вот и вся любовь, - думал Прохор, водя губкой в пене по тарелкам, и смывая с их боков пену водой.
Слава шел с работы, задумался да и позвонил в дверь Ирины, можно сказать по привычке. Дверь открыл Прохор в переднике Ирины, пена на руках указывала на его домашний труд в квартиры Иры, что Славе было хорошо знакомо. - Привет, - сказал Слава, - а Ирина дома? - А, где ей еще быть? Книгу читает, - ответил Прохор, полностью закрывая собой дорогу в квартиру. - Я по привычке нажал на звонок, домой иду, - сказал Слава и стал открывать соседнюю дверь ключом.
Заказчиком стульев восемнадцатого века, был никто иной, как тот самый продавец из антикварного магазина. Звали его Селедка, простите, Шурик Селедкин. В его магазине один покупатель забыл буклет с фотографиями усадьбы писателя. Шурику стульчик один на буклете очень приглянулся. Он его и заказал в фирме Прохора Семеновича. Еще Шурик был наслышан, что в их городе есть испытательные стенды, на которых можно провести процесс старения изделий, в том числе и мебели. Селедка хотел купить себе бочку, точнее машину с большим багажным отсеком, для перевозки мебели.
Директором антикварного салона мебели работала сама Инесса Евгеньевна, именно она обмолвилась Шурику о стендах, которые есть на фирме ее сына Славика. Шурик покаялся Инессе Евгеньевне, что стульчики заказал, она его пожурила и похвалила, так они сообща купили двенадцать стульев, и положили их на склад. Шесть стульев прошли несколько иной путь в доме Ирины. Инесса Евгеньевна, сразу сообразила, что ее невестка прошла правильным путем по старению стульев, дальше они сами с Шуриком справятся с двенадцатью стульями... Кстати, о старении, перед Инессой Евгеньевной лежал график ее старения, знакомая экстрасенс составила. Что было, что будет, да, именно, что будет, в плане ожидаемых болезней. А, что, очень похоже. Инесса Евгеньевна от кривой своей старости особо не отклонялась. Получается, что жизнь похожа на гладиолус, бутоны раскрываются снизу, и, постепенно подбираются к верхушке цветка. Гладиолусы бывают маленькие, с небольшим количеством цветков, а бывают породистые, ну очень большие. Каждый цветок что-то да обозначает, чтобы он не обозначал, а смысл один – больше цветок – длиннее жизнь. Инесса Евгеньевна претендовала на большую жизнь, то есть на большой гладиолус, вредных привычек у нее не было, а это сразу дает значительный привесок к возрасту.
Ирину проблемы старшего возраста особо не волновали, она лежала и читала книгу писателя восемнадцатого века, у которого еще при его жизни был антикварный стул восемнадцатого века, она изо всех клеточек своего серого вещества мозга, пыталась найти нечто общее между своими предками и великим писателем прошлого, пока ей этого не удавалась. Внезапно она почувствовала, что строчки книги уходят в темноту... Она подняла голову от книги, посмотрела на источник света, но вместо, торшера у дивана, обнаружила огромную фигуру Прохора. - Заметила, наконец, что я здесь! Ириша, я к тебе пришел, а не к посуде, ее я уже вымыл. - Прости, Проша, я забыла, зачиталась, ушла в прошлое. Прохор медленно опустился на колени, сложил свою огромную голову на грудь Ирины, слегка поводил волосами по ее платью, как гигантский кот. Ира не выдержала и погладила большую голову мужчины, он медленно стал подниматься, и с необыкновенной прытью барса, перемахнул через Иру, и оказался лежащим с другой стороны ее платья. Она повернулась к нему, он сжал ее платье со всех сторон своими огромными руками, женщина утонула в объятиях мужчины, продолжая держать в одной руке книгу великого писателя. - Да выкинь ты эту книгу! – в сердцах воскликнул Прохор. Ира разжала пальцы, книга выпала из ее руки, освободившейся рукой, она обняла Прохора. - Так-то лучше, - проворчал Прохор Семенович, невольно освобождая колени Ирины от домашнего платья. - Проша, может не надо сегодня. - Еще чего, лежит тут передо мной слегка платьем прикрытая, вся изогнутая по профилю, ножки свои голые демонстрирует, а потом, говорит не надо, Проша. Ира поняла, что никто ее возражения не услышит, и откинулась на спину, выгнулась, как кошка, прощальным взглядом встретилась с торшером и выключила свет. - Свет-то чем тебе помешал? Али я тебе не по нраву пришелся? - сказал мужчина и уверенным движением расстегнул молнию на платье. Ира села и стянула с себя платье, ее ноги были в руках Прохора, и встать она не могла, подумав, что сама на стул похожа, с вытянутыми руками, как будто они спинка стула с чехлом из ее платья. Наконец платье опустилось на пол, тут же властные, мощные руки вцепились в ее скромную верхнюю полоску с двумя выступами, слегка подергали маленькую вещичку. Ирина еще раз села, изображая стул, сняла и эту одежку. Руки Прохора довольные до безобразия взяли в свои руки по верхнему, чувствительному выступу на ее теле, сжали, потом нежно – нежно стали проводить местный массаж чувствительных участков тела, освобожденных от ткани. В какой-то момент времени, рукам Прохора это надоело, и они бесцеремонно полезли к ногам Ирины. По этой дороге руки столкнулись с еще одной тоненькой одежкой. Руки нервно затеребили несчастную тряпочку, Ира выкрутилась из последней одежки, оставив ее в руках мужчины. И, тут же огромная масса тела взлетела над ней в порыве человеческих чувств. Ей очень захотелось выкрутиться из-под этой массы тела, но она элементарно подчинилась…
Еще немного, еще чуть-чуть и две массы тела объединились бы в одну, но как – будто кто свыше, сообщил об этом четырем людям сразу, некто зазвонил в дверь, зазвонил телефон, запели на разные голоса два сотовых телефона. Пара распалась на две части, Прохор поднял свое огромное тело и рванул к личному сотовому телефону. Ира на три части разорваться не могла, стала собирать в кучу свои вещи, потом пошла за халатом, потом рванулась к телефону, а сотовый сам замолчал, оставив номер звонившего человека… У двери стояла Инесса Евгеньевна: - Иринка, давай свой стул, я его продам, вроде есть покупатель на твой старый стул. - Я раздумала его продавать, Инесса Евгеньевна, мне на нем хорошо думается. - А кто там у тебя по телефону говорит? Славик дома сидит, ты чего такая лохматая, лицо красное… - Я вам потом объясню, - сказала Ира и попыталась бывшую свекровь отодвинуть от двери. - Ты чего, Ира, я тебе помешала? - Нет, стул я не продаю, тема исчерпана. - Ира, с кем ты там говоришь?! – прокричал Прохор и в одних семейных в цветочек, высунулся в прихожую. - Ирка, ты не одна! – вскричала Инесса Евгеньевна, - а как же мой Славик?! - Славик деньги отдает вам? Значит, и живет у вас, а я сама по себе. - Бабы, что за разборки, в такое время?! – зашумел недовольный ситуацией Прохор, - что за ерунду вы говорите? Инесса Евгеньевна слабо, но стала соображать, видимо на ее гладиолусе очередной цветок распустился: - Ухожу, ухожу, - сказала пожилая женщина и резко прикрыла входную дверь.
Воспитанники изостудий Культурного центра «Доброволец» организуют выставку своих рисунков посвященных...
В «Творческом лицее» проходит отчетная выставка лучших работ участников творческих...
Школьники Москвы и Зеленограда принимают участие в уходящем году в Московской олимпиаде по физике. К...
С 1 ноября по 4 декабря в Зеленограде пройдет выставка работ творческой молодежи в рамках фестиваля...
