"Литературный
полигон"
Дмитрий Щербаков
Контроль
Посвящаю Лене Г...
Боря считал себя
человеком храбрым; да что там храбрым - настоящим
героем. И не потому, что когда-нибудь совершил
какой-то отважный поступок, но потому только что
чувствовал, что вот если выдастся некий случай,
то он непременно проявит себя героем. Потому,
наверное, он и любил читать книги про героев
истинно живших и придуманных - воображал себя на
их месте. Особенно сильно мечтательность
охватывала его ночью, когда он уже лежал под
мягким одеялом, в уютной, нагретой постели - тогда
грезы охватывали его; и он представлялся себе
таким возвышенным, таким благородным, что очень
долго не мог заснуть от восторга.
* * *
У Бори была девушка, которую звали
Светой, они жили в одном городишке, а учились в
институте в большом городе до которого надо было
добираться на электричке. Собственно, в
институте они и познакомились и приятно были
удивлены, когда узнали, что живут совсем рядом. И
с тех пор Боря и Света почти не разлучались, -
конечно и в институт ездили вместе, и Боря всю
дорогу любовался Светой, потому что она была
настоящей красавицей.
В то утро, первого октября, погода
выдалась очень ясной и по летнему теплой. Леса
красовались в золотистых и бордовых нарядах, и
вся природа виделась такой чистой и манящей, что,
право, и не хотелось ехать в институт, но погулять
среди этих лесов да полей, листьями друг в друга
покидаться, просто посмеяться. Они бы и не
поехали, но в этот день намечался некий важный
зачет.
Света, вся сияющая, одетая в
ярко-красное пальто, похожая на осенний лист,
подбежала к Боре на платформе, где они обычно и
встречались. Он сдержанно ей улыбнулся, она же,
бросилась к нему раскрытыми объятиями, и нежно
обнимая, зашептала своим дивным, певучим,
бархатным голосом на ухо:
- Представляешь - позабыла новый
проездной...
Боря поглядел на отходящие от её
дыхания плавные облачка пара и молвил:
- Так надо к кассам сбегать - билетик
купить.
- Очередь большая, а электричка уже
идёт... Ну, да ладно - может пронесет; ведь за весь
месяц контроллеров не было...
Боре сделалось очень неприятно, так
как контроллеров он не любил. Он встревоженный,
даже отвернулся от Светы и стал смотреть на
электричку - она была уже совсем рядом.
Однако, неприятное это чувство
продолжалось только до тех пор, пока он, сонный,
ещё не отошедший от своих героических грёз, не
осознал, что у Него есть проездной - он облегченно
вздохнул, и тут же, как и всегда взял Свету за её
белую и тонкую, лебединую руку.
Вот электричка подъехала, двери
распахнулись - они вошли и остановились в
тамбуре. Они всегда по настоянию Бори
останавливались в тамбуре. Дело в том, что эта
электричка ехала без большого количества народа,
но, все-таки, большая часть сидячих мест была
заполнена, и если бы они сели, то непременно рядом
оказался бы кто-нибудь, слышал бы то, что
рассказывал Боря. А этот юноша хотел, чтобы
слышала его только Света - он полагал, что желание
это исходит от его скромности.
Да - и на этот раз тамбур оказался
свободным, Света встала у стекла - смотрела
только на его лицо, смотрела с чувством сильной
преданности, с обожанием. Боря возвышался над
нею, и смотрел и на её светлые черты, и на
пролетающие за грязным, но озаренным солнцем
окном леса и поля.
Он рассказывал то, что прочитал в
какой-то книжке, да еще с наложением тех грез,
которые привиделись ему последней ночью. Надо
отдать ему должное - рассказывал он весьма
складно; как никак - каждое утро в этом
тренировался. Он рассказывал про мужество
какого-нибудь героя, и, конечно же, представлял
себя на его месте - представлял так же и то, что и
Света представляет его этим героем (а так оно на
самом деле и было) - и от этого испытывал такое
сладостное, сильное чувство, что дыхание его
сбивалось...
Однако, даже и в самые гремучие
минуты он не забывал оглядываться - не зашел ли
кто в тамбур, не слушает ли кто посторонний его
речей.
И тут как гром на голову:
- Ваши билеты...
Боря резко обернулся, сразу же этим
резким движением открыв Свету, которую
контроллеры до этого попросту не могли видеть за
его высокой фигурой. Они пришли из вагона - два
молодых, шустрых, сильных парня; должно быть не
так давно из армии; должно быть не прочь и выпить.
Наглые, проворные - могут и вцепится.
И тогда Боря почувствовал как
часто-часто заколотилось его сердце, стало не по
себе, он оцепенел, растерялся, не знал что делать -
в голове только страх метался, ни одной здравой
мысли.
- Ну так, билеты ваши. - повторил один
из контроллеров. - А, нет - штраф платите.
И тут Боря вспомнил, что у него есть
проездной. И от осознания, что у Него есть
проездной, и что Ему уже ничего не грозит ему
сразу стало легко, и он поспешно, но и развязно,
даже и улыбнувшись, достал проездной, предъявил.
Контроллер посмотрел, повернулся к Свете:
- Ну, а у вас, девушка.
- У меня нет. - тихим голосом
ответила Света.
- Тогда штраф.
- Денег у меня тоже нет...
Тут Боря вспомнил, что у него в
кармане осталась какая-то мелочь. Первым его
порывом было достать эту мелочь, но тут же он
вспомнил, что там такая мелочевка, что и
доставать то стыдно, да и наверняка не наберется
до нужной суммы, только опозорится он.
- Денег нет, билета нет. - говорил тем
временем контроллер, внимательно разглядывая
Свету. - ...Так придется, девушка, пройти с нами.
- Я выйду на следующей станции.
- Нет - так не пойдет. Много вас
зайцев развелось - кто денежки то платить будет?
А?.. Поройся в карманах то...
- Я знаю, что у меня есть в карманах.
Я выйду на следующей станции.
- Нет-нет, девушка, так не пойдет. Мы
сеи-ичаз обо всем договоримся.
Видно было, что молодой это
контроллер сразу как узнал, что у нее нет билета,
почувствовал себя развязным, способным делать с
ней, что ему вздумается. Должно быть, у него
сознание так работало, что вот если есть у некой
субстанции билет, то это Человек, а если нет - так
это уже животное, заяц. Его напарник ухмыльнулся,
тоже развязно разглядывая Свету, и тут же
недовольно взглянул на Борю - ты, мол, что здесь
стоишь; показал билет, ну и радуйся, отвали в
сторону.
И Боря отступил. Он отошел к
противоположной стенке, и тут же про себя
проговорил: "Это я правильно сделал, что
отошел. Они же контроллеры, они же от государства,
от закона, а Света не права - разве же можно
нарушать законы. И так столько преступлений, и от
таких вот мелких пакостей, от зайцев все и
рушится. Да, да - она и сама должна это понимать,
сама должна попросить у них прощения. Часы бы им
что ли отдала - вот бы все хорошо было".
Контроллеры нависали на ней, и
что-то говорили - но Света не смотрела на них - на
Борю она смотрела; в глазах её сияли слезы, но она
ещё не могла поверить, что это произошло, что он
отошел. Боря же присвистнул и отвернулся к
другому окну - что-то там мелькало, но он ничего не
понимал, от волнения голова кружилась, ничего он
с этим волнением не мог поделать.
Из-за спины донёсся развязный
голос:
- Твой что ли кавалер?
- Это не ваше дело.
- Наглая! Нагловка! В какой школе то
обучалась?..
- Вы не имеете права разговаривать
со мной в таком тоне.
- Ну а что мы имеем, что не имеем, ты
можешь скоро узнать. Во чего - денег нет - поцелуй
меня и Петьку, а? Не просто, а в засос, и чтоб
обняла. И все - весь штраф. Вам тёлкам нравиться
ведь сосаться, да?.. Приятное тебе делаем. Не
рыпайся, не рыпайся. Только целовалки, засоски,
ясно? Полминуты и все... Давай, губы расставляй...
- Не трогайте меня! Я буду кричать!..
И тут Боря, который, конечно, все это
слушал с большим вниманием, испугался, что она
действительно закричит. Тогда сбегутся люди и
будут ругаться - он испугался, что и на него
каким-то образом выльется этот спор; еще, пожалуй,
и скажут ему что-нибудь эдакое неприятное. Еще
больше он испугался, что сейчас она позовет его,
крикнет: "Боря, что же ты!" - и что же ему
делать - придется поворачиваться к этим
контроллерам, говорить им что-то - он даже не
представлял, что нужно говорить, совсем
растерялся; не представлял и то, что могли бы они
с ним сделать - и это ужасало его, он даже сжался
весь. И больше всего хотел, чтобы сейчас вот
раскрылся под ним пол, и оказался в некой темной,
уютной комнатушке, в которой пробыл бы до тех пор,
пока всё закончилось. Но пол не расступался, и он
стремительно повернулся к двери, ведущий в
переход между вагонами - в огромном напряжении,
все опасаясь, что она позовет его. Он весь сжался,
опустил голову, шагнул в этот переход и поспешил
закрыть за собою дверь. Здесь всё стучало и
грохотало, однако, он боялся, что все равно и сюда
проникнет голос Светы, и он зажал уши, замер,
боясь пошевелиться, но, все равно, все тряслось и
он весь трясся.
А в голове бились отчаянные,
стремительные мыслишки: "Вот какая ничтожная,
мелочная история. Надо же мне было чуть не
вляпаться в такую гадость. И уж конечно нельзя
меня обвинить в трусости; только безумец мог бы
обвинить меня в этом... Только безумец!.. Да-да -
только безумец! Это такое дрянное дело произошло,
такое мелочное! Если бы я вмешался, то всё было бы
намного хуже. Так что я благоразумно поступил,
что ушел - да - очень, очень благоразумно. Вот если
бы мне представился случай настоящий подвиг
совершить, я бы проявил себя, а тут! Надо же было
такой ерунде произойти. Ну, ничего-ничего, мне ещё
представится возможность... Ну, Светка то
непременно меня поймет..."
И он выбежал в соседний вагон.
* * *
В тот день она впервые села не с ним,
но за другую парту, одна. Боря пытался с ней
заговорить, но она не отвечала, даже и не глядела
на него. Он почитал себя незаслуженно обиженным,
и даже испытывал некое умиление от этой
незаслуженной обиды.
В ту ночь его героические мечтания
были особенно яркими.
10.10.99
Хотите опубликовать свое
произведение на страницах "Литературного
полигона"? Пишите....
другие
произведения
|
