Глава – 3.
Земля Атта.
Власть ночи была на исходе. Звезды блекли.
Только самые яркие: близкие или могучие кололи
небо синими лучами. Океан катил тяжелые валы, и
небольшой корабль был в его объятиях хрупкой
скорлупкой. Опадал, то шумно вздувался парус, а
надломана, залеченная сплетением канатов, мачта
стонала, будто вновь переживая недавние штормы.
Только гнев стихий оставался за кормой;
затерянная среди вод земля чудесно являлась в
сумраке уходящей ночи.
- Хвала Силам земли! - воскликнул человек в
черном плаще. Теперь он не сомневался: впереди,
там, у горизонта была Аттина.
- Вечным хвала! - вторил ему другой, длинные
волосы развивал ветер. Лицо его было счастливо, а
глаза с восторгом наблюдали вздымающиеся из волн
горы. - Вот наша земля, Нуарг! Не мог я ошибиться!
Буря застала нас у Фидовых островов. Я узнал их
ночью, страшные в кипящей пучине и все же милые,
после стольких дней! Аттла близка! Ты помнишь
дымящиеся алтари, молитвы, печальный хор Ины?
Помнишь, как мы уходили?
- Да, Криди. Только тогда мы были врагами.
Море соединило нас. Похоже, для того, чтобы вновь
выплеснуть на возлюбленный берег. Многих, многих
уже нет: Их могилы в темных глубинах и в плачущих
лесах Леумы. Пепел других развеяли ветры. Но
видят они сквозь грань рождения и смерти, видят и
радуются с нами! Мы возвращаемся в родную гавань.
Не во всем мысли наши похожи, но в наших жилах
одна кровь.
Еще долго у левого борта, где находились
оснастка последнего погибшего корабля, они
стояли вдвоем: сутулый бородатый жрец в черном
плаще и закаленный странствиями воин. Прекрасная
гемма, свисавшая на золотой цепи, выдавала в нем
человека знатного, возможно приближенного к роду
правителя Аттлы. Волны качали и их влекли к
берегу. За кормой оставалось два года
путешествия, многие которое называли безумством.
- Хвала Силам земли! - повторил один и спустился
вниз. Кто-то коснулся его одежды, увлекая за
собой, зашептал: - Время пришло, Нуарг! Эти воды
хорошо известны матросам. Я ткну его кинжалом и
скину за борт, - славная жертва Пее! - Он тихо
хихикнул.
- Нет. Я уже сказал тебе.
- Сейчас, Нуарг! Позже будет труднее!
- Больше не думай об этом! Он вернется в Аттлу
с должными почестями.
- Ты не исполнишь их волю?! Подумай, что
станет тогда! Ты дашь новую жизнь Астовым
россказням! Позволишь собираться толпам возле их
Дома и снова, снова слушать эти опасные
проповеди! Я перестаю понимать тебя, мудрый жрец!
- Ты сам видел города Леумы. Зачем же прятать
истину?! Тем более прятать ее ценой грязного
убийства?!
- Да! Я видел эти руины мягкого камня! Видел
их обитателей, таких же черных и диких, как
наунийцы! Нет - хуже, как грязные рабы с востока!
Тарг будет недоволен. Он не простит твоей истины.
И я не собираюсь гибнуть из-за нее!
- Мне есть, что ему сказать. Криди останется
жить. Буди всех, можешь раздать остатки вида.
- Ты погубишь нас! Подумай еще раз, жрец!
Вспомни алтарь и полезные речи тех, кому мы
служим.
- Запомни: змея не заползет в мое сердце!
Больше не думай о Криди и делай сказаное! - Нуарг
предостерегающе упер посох в грудь заговорщика,
потом повернулся и пошел в свои покои.
В каюте было душно, но уютно. Тусклая
лампада, покачиваясь на бронзовых цепях,
освещала влажные теплые стены, пахло пальмовым
маслом, смолой туи. На столе по-прежнему стояли
приборы: шкалы с числами, сосуды с темной тягучей
жидкостью и хрустальные шары.
- Онши! - позвал он.
Из-за полога вышел юноша. Его кожа была,
несомненно, темнее, чем у смуглых аттинцев, но он
также не походил на людей дикой Гааны. Черты его
лица были утонченны и правильны, волосы оплетала
жемчужная нить. Молодой леумец остановился в
двух шагах от жреца, с почтением, не умалявшим
достоинства, склонил голову.
- Через пять-шесть дней мы войдем в гавань
Аттлы. Долго твое путешествие, но велика и
награда: ты увидишь великий город, единственно
могучий на земле.
- Ты много говорил о своей родине - я всегда
слушал. Теперь другие люди говорят, что я стану
там не более чем зверь, пойманный для забавы.
Говорят, я никогда не вернусь назад
- Не верь злым языкам, Онши. Ты - свободный
человек. Когда-нибудь Криди снова поплывет за
океан. Он возьмет тебя с собой. Обещаю. А сейчас
оставь меня: мне требуется отдых. Нуарг опустился
на ложе и закрыл глаза. Радость конца пути, с
которого казалось нет возврата, сменялась
истомой, спал он или нет, - так могли делать
немногие посвященные Атта, погружая тело в покой,
словно в мертвую воду, а дух тогда осязал эфир и
плыл в нем; в реальности и за ее туманным
пределом.
Ему привиделось огромное святилище на
холме, чье чрево было знакомо больше чем
собственный голос: суровые изваяния, знаки на
стенах и тяжкие гранитные своды. Какое-то время
он блуждал там, удалясь, то снова возвращаясь в
пустой зал с матово блестящей плитой
прародителя, он искал Тарга, желал увидеть его
лицо и угадать ожидавшую судьбу. Однако,
верховный жрец был неуловим, как тень родового
змея. Тогда он покинул святилище и просто отдался
чувствам, словно свободному ветру. Сначала
бестелое существо его окружал гладкий туман, но
мгла расступалась, впереди возник Теокл -
гигантская пирамида ступенями возвышалась к
небу. Еще со времен Хатри путь к ней был проклят
служителями Атта, и это видение для Нуарга стало
неожиданным, даже пугающим, через миг он понял,
что так бессознательно влекло его сюда:
серебристый шар, одетый в огненное кольцо,
зависал над вершиной горы. Он знал, что
когда-нибудь это произойдет: люди со звезд,
похожие на бледных демонов вернуться, но вместо
возрадованной толпы, застанут у подножия своей
святыни лишь выжженную землю и разрушенный Хатри
храм.
В прошлые годы Нуарг познакомился с ни одним
свидетельством о ходящих по небу: слышал, будто
они мудры, во многом искусны, способны, как птицы
перелетать от звезды к звезде и управлять
незримыми силами, скрытыми в самых глубинах
вещества. Возможно так. Но что они перед тайным
могуществом Верхнего храма?! Словно чувствуя за
собой тень прародителя. Нуарг смело взирал на
витавшую в облаках сферу. Что же нужно им здесь,
вдали от звезд? На земле им не принадлежащей,
покой которой велел оберегать сам Атт?
Мысли текли медленно и трудно, вдруг новая
тревога задела жреца. Отгоняя видения, он открыл
глаза, нащупал ногами пол и, направился к двери.
Соленые брызги несколько отрезвили его.
Некоторое время он смотрел на восток, хватаясь за
тугие веревки такелажа и упираясь в палубу, потом
подозвал Криди. Аргур не мог похвастать таким же
острым зрением, как жрец, но скоро и он разглядел
два судна, идущих далеко от берега. Встреча у
юго-западной оконечности Аттины могла быть
опасной: в эти воды редко заходили патрульные
корабли аттлийцев, а промышлявшие разбоем
островитяне становились смелее.
- Кто бы это ни был, мы сумеем обойти их. Ветер
позволит, - сказал подошедший Итех.
Теперь он тоже видел две пары косых парусов,
едва различимых в янтарной
полосе рассвета.
- Нам ли тревожиться?! Поднимем знак
правителя, - предложил молодой помощник шкипера.
- Они и так заметили нас. Это галеры Соадама, -
слова Криди мигом прервали ропот матросов,
кто-то, шепча молитвы, схватился за амулет,
другие, будто не веруя, взирали на приближающееся
остроносые галеры.
- Что стоите?! - рявкнул Итех. - Ждете пока они
пустят нас на забаву Пее?!
Матросы бросились по местам, полезли
ставить второй парус. Аттлийский знак на
надувшемся ветром полотнище только предал
ярости гребцам враждебных кораблей, уже слышался
гул отбивающих ритм барабанов.
- Нет, аргур, нам не уйти, - признал Нуарг. - На
этот раз боги против, слишком часто мы просили,
покупали их улыбку ценой никчемных жертв.
- Никчемных?! - Криди оглянулся на жреца.
- Вино, золото, кровь - для вечных только
мелкая монета. Им то угодна душа. А кто из нас
готов понести ее на алтарь, отбросив гордыню и
всякие человеческие хитрости...
- Не время, Нуарг! Прости, но не время!..
- И все же ты надеешься на чудо.
-Да! Несправедливо вернуться с другого края
земли и найти смерть у самого входа в гавань!
Галеры соадамян шли наперерез, опережая их и
прижимая к рифам. Теперь ясно виделись ряды
усердно пенящих воду весел, бронзовые щиты вдоль
бортов. Повелевая остановиться, с ближнего судна
протяжно запела труба. О, если б знали они, что
преследуют славного аргура Криди! того, чьи
корабли, разбили у Керпа их многочисленную
флотилию! Чье имя не раз внушало трепет
противникам аттлийского порядка! Если бы только
знали шкиперы крылатых галер, какой триумф их
ожидает, захвати они это потрепанное штормом
судно с бычьей головой ростры.
Нуарг стоял на возвышении, наблюдая, как
воины облачались в доспехи. Не хуже, чем опытный в
войне аргур жрец понимал: они слишком слабы
против двух боевых галер. Возможно, разумнее было
выполнить требование соадамян, сдаться на
милость, ведь кто знает, что изменилось за два
года в противостоянии давних соперников в море?
Однако воины Криди, ведавшие славу у Керпа и Фид,
заслужившие много других побед, не мыслили
сложить оружие, тем потерять честь. Вместо
отчаянья, человеческого страха жрец видел в их
лицах почти божественную решимость.
Снова взвыла труба, но песня эта звучала
иначе: прерывисто и раздраженно. Метательные
машины на носовых надстройках заряжались
глиняными ядрами, и лучники готовили огромные, в
пять локтей луки, укрепляя их за щитами красной
брони. На палубах была суета и ругань. Похоже,
преследователей пробирала злоба на невесть
откуда взявшееся судно, смевшее поднять
аттлийский лучистый знак и готовящееся к совсем
безнадежному сражению.
- Ступай вниз, - сказал Криди жрецу. - Если нам
суждено погибнуть, то они не посмеют причинить
вред слуге чтимого всеми Атта. Рано или поздно ты
донесешь весть о Леуме. Расскажешь правду о нашем
путешествии. Твое свидетельство значительнее
моего, и будет глупо, если стрела злых южан
пробьет твою грудь. Ступай! А мы еще поспорим!
Океан окрасится не только нашей кровью.
- Не спеши меня гнать. Много раз и ты, и я
молчаливо встречали улыбку Цио - жестокий бог
отпускал нас, может потому, что мы крепко
держались за руки. Незачем нам расставаться
теперь. Я не воин, но попробую помочь, чем умею.
- Тогда проси ветер и чудо! - Криди надел шлем,
султан пышных белых перьев вздрогнул в порыве
налетевшего ветра.
Жрец, закрыв глаза, обращал свой дух к
вездесущему духу Атта. Он молил о помощи и
счастливом исходе, как проделывал много раз, и
может это спасало. Беззвучные слова были пылки,
неистовы и верно достигали небес. В лице, похожем
на бронзовую маску, застыла боль, ибо слишком
долго он ждал день, когда бесконечные воды
прервутся взгорьями благодатной Аттины. Он даже
не думал о сокровищах укрытых в трюме, собранных
на землях столь далеких, что многие сомневались,
земле ли они принадлежат. Сокровищах, бесценных
образцах и редких вещах, которым, увы, уже не быть
в Аттле, как истинный посвященный высокого Дома
он не боялся смерти, но до горестного стона не
хотел уйти в этот счастливый день. Изменяя себе и
уподобляясь Астовым жрецам, Нуарг обращался к
могучим духам планет, чьи невидимые токи
пронизывали сушу и море, рождая то, что люди
называют случаем, реже - чудом.
Парус хлопнул и обвис. Следуя команде
аргура, судно совершало разворот. Натягивая
шкоты, матросы снова ловили ветер. Такой маневр
для жреца был полной неожиданностью: они
проскочили в двух десятках корпусов перед носом
ближней галеры и теперь шли к дуге подводных
скал. Над их острыми выступами дико пенились
волны.
- Мы одолеем этот хребет Эрхега! Сам Океан
поможет! – твердо заверил Криди. - Южане не такие
же безумцы, чтобы пойти следом.
Наконец Нуарг понял отчаянный замысел
аргура; он собирался, седлая водяной вал,
преодолеть полосу рифов, достаточно узкую в этом
месте. Разумеется, соадамяне не так безумны,
чтобы следовать его примеру, а поиски
безопасного прохода отнимут у них много времени
и сил гребцов. Маневр Криди казался одинаково
спасительным и опасным. На галерах быстро
разгадали его, но смогли воспрепятствовать лишь
дружным залпом метательных машин. В воздухе
засвистели тяжелые снаряды. Одно из ядер
достигло цели: на палубу брызнула смола. Теперь
любая искра могла превратить судно в пылающий
факел.
- Помоги нам, многоопытный жрец! Ты можешь! -
услышал Нуарг голос кормчего. Он повернулся и
встретился с решительным взглядом Криди.
- Пришла пора, - глухо сказал аргур. Совсем
рядом вода вскипала, дробясь о скалы. Огненные
стрелы нетерпеливых соадамян ложились ближе.
- Не спешите, дети Атта! - предостерег жрец. -
Пусть волна наберет силу.
Он вонзил посох из кости нарвала в доску и
вытянул руки, подражая движениями волн, при этом
все увеличивая амплитуду. Со стороны казалось:
служитель Верхнего храма качает море, а сила его
растет. Возможно, так оно и было.
Криди что-то крикнул кормчему, матросы
натянули шкоты и корабль, поднимаясь на гребень
волны, двинулся к берегу. Это походило на бросок
под занесенный меч Цио. Нуарг вскинул руки,
великим усилием изливая волю и силу, словно не
Океан, а он сам нес судно. И в тот же миг снаряд
катапульты угодил в корму. Камень пробил обшивку
и повредил рулевое весло. Зря кормчий вопил
молитвы и проклятия, налегал на рычаг: судно
неумолимо влекло к скалам. Новый страшный удар
расколол корпус, как ореховую скорлупу, лопнули
толстые канаты такелажа, и люди посыпались в
клокочущую пучину. Жестоким богам или многоруким
демонам моря так было угодно: вода заливала
хрипящие молитвы рты, твердыня скал да
необузданная сила волн восстали против дерзких
аттлийцев. Суждено погибнуть было почти воем.
Ослепнув от боли в разбитом плече, Нуарг
пытался ухватить обломок мачты. Пальцы его
скользили, а мокрая одежда тянула на дно. Когда он
совсем смирился и видел уже золотую дорогу по ту
сторону жизни, чьи-то руки пришли на помощь... далее
